Речь идет о памятнике, посвященном 50-летию ВЛКСМ, установленному на углу улиц Байсултанова и Мечникова. Последняя была переименована (как раз по причине возведения в ее начале означенного мемориала) в улицу имени 50-летия ВЛКСМ, а после того, как комсомол канул в лету, обретшая имя Аскерби Шортанова.
Памятник этот стал делом поистине молодежи всей республики. Деньги на его возведение сдавали школьники, перечисляли однодневный заработок молодые рабочие; в общую копилку вносили свою лепту участники студенческих строительных отрядов; проводились многочисленные субботники и воскресники. Акция развернулась широко по всей республике: вклад в нее подтверждался специально изготовленным документом – именным билетом.
Одновременно был объявлен конкурс на лучший проект, победителем которого стал скульптор Гид Бжеумихов, которому в подготовке воплощения памятника в жизнь помогали художник Виктор Абаев, архитекторы Мухарби Каркаев и Роинд Гокадзе.
Проект оказался необычен, более того – столь отличен от уже воплощенных в городской среде культурных объектов, что вызвал ярое отторжение у многих. Споры между разработчиками и заказчиками перешли с комсомольского уровня на партийный; более того, потребовали заключения союзной комиссии по монументальному искусству, поддержавшей новации скульптора и его коллег.
Правда, последним при этом пришлось пожертвовать кое-какими новациями и элементами. В частности, отторжение у обывателя выразил натурализм органов обнаженного человеческого тела, вызванный его непропорциональными (по причине боязни того же самого ханженского восприятия) размерами, а впоследствии и устранении этого не обязательного (как время показало) «инструмента». Уменьшилась фигура и скорбящего в размерах – по первоначальному варианту он должен был чуть ли не в два раза выше, а посему виден со всех концов города.
К сожалению, обыватель на этом не успокоился – с чьей-то легкой руки советский комсомолец получил в народе второе имя по ассоциации с героем французской комедийной кинотрилогии Андре Юнебеля: «Фантомас», «Фантомас разбушевался»» и «Фантомас против Скотланд-Ярда» с Жаном Маре в роли одного из главных героев. Чему это способствовало – трудно сказать, но скорее всего маска Фантомаса того же стального цвета, в какой был выкрашен памятник. Но самое главное, комедийная трилогия именно в эти годы триумфально прошла по экранам Советского Союза, после чего неуловимый Фантомас прописался буквально на всех заборах страны, стал героем анекдотов и вообще именем нарицательным.
Памятник героям-комсомольцам был открыт в день 50-летия ВЛКСМ – 29 октября 1968 года: с торжественным маршем от площади у Дома советов, звуками музыки, боем пионерских барабанов, речами. Снятие белого покрывала сопровождалось неадекватным восприятием и соответственно неадекватной реакцией, о которых мы уже говорили выше.
Тем не менее памятник стал неординарным явлением в монументальном искусстве Кабардино-Балкарии. Он действительно впечатляет. Жесткость форм, рубленая резкость тела подчеркивает силу и волю героя – даже смертельно раненый, прижимающий руку к сердцу и тем самым как будто продлевающий его стук на какие-то мгновения, он медленно склоняется к земле. Именно склоняется, но остается не склоненным, а значит и непобежденным. Уходящая одним концом в вверх стелла за его спиной символизирует эту непокоренность; устремленность в небо, как бы являясь продолжением уже неземной жизни.
Связать мифологическую фигуру героя с комсомолом, которому он был посвящен, авторы мемориала попытались посредством установленных с правой стороны каменных глыб с выбитыми на них орденами, коими была награждена за свою историю молодежная организация страны. Сегодня, когда память о ВЛКСМ стала делом истории, эти глыбы воспринимаются большинством зрителей чужеродным элементом непонятно зачем и с какой целью здесь установленными. Как и мозаичное панно работы Виктора Абаева, размещенное на обратной стороны треугольной стеллы и призванное усилить впечатление от подвига комсомольца и еще раз подчеркнуть победу жизни над смертью, памяти над беспамятством.
Время внесло свои коррективы и в надписи на стелле. Если в год открытия она, согласно реалиям времени, утверждала «Пусть общим памятником нам будет, построенный в боях социализм», то сегодня просто напоминает «Памяти павших героев будем вечно достойны».
Сегодня комплекс у начала Ореховой рощи со стороны улицы Байсултанова стал неотъемлемой ее частью, но как памятник – действующий, работающий, напоминающий – по большому счету потерял свое значение. В далеком прошлом остались проводимые около него митинги, факельные шествия, возложения цветов. Последние если и случаются, то совсем редко и вызваны не памятью как таковой, а отношением власти, многие представители которой долгие годы находились в верхушке комсомольской иерархии.
